С учетом того, что подготовка должна сделать их социально активными гражданами, ведущими мониторинг окружающей реальности на выявление социального и технического неблагополучия и опасности, готовыми непосредственно сразу при необходимости предпринять те или иные действия по ликвидации или предупреждению ЧП или ЧС, можно с некоторым преувеличением предположить, что определенная инфляция эго, ощущение себя «элитой безопасности», «избранными», «спасателями и защитниками», которое нам выгодно с одной стороны, может давать нежелательные рецидивы с другой.
Правда, следует оговориться, что проект «Молодежная Служба Безопасности» может потенциально самим названием за счет фантазирования и отождествления с иллюзией, провоцировать определенный тип личности на желание участия в программах Проекта (плюс уже в том, что такая личность попадет в определенные фрустрированные рамки, причем по собственному желанию, как указывалось ранее).
Поэтому, считаем возможным провести некоторые аналогии между постоянным состоянием бдительности и готовности брать ситуацию под контроль, принимать ответственность на себя (задаваемая априори враждебность мира, компенсируемая в идеале теологической моделью) и специфических состояниях участников ликвидации последствий ЧС.
По мнению специалистов, синдром Рэмбо [15] у добровольных участников ликвидации последствий ЧС можно рассматривать, как предельное выражение долговременного формирования невротической структуры, раздираемой внутренним конфликтом между стремлением к острым ощущениям (участию в ЧС) и переживаниями тревоги, вины, стыда и отвращения за участие в ЧС.
Ключевой характеристикой этой структуры служит либо сознание «миссии», добровольно возложенных на себя тяжелых, но благородных альтруистических обязанностей, позволяющих реализовывать агрессивные побуждения без самоупрека во враждебности, либо сознание принадлежности к «корпорации», профессиональных обязанностей, позволяющих рисковать жизнью и здоровьем без самоупрека в аутоагрессии.
Рэмбо стремится к участию в ЧС, чтобы преодолеть активный или (чаще) пассивный внутренний стресс. То есть внутренняя блокировка скрытых агрессивных побуждений с переживанием чувств вины, стыда, отвращения за деструктивность при реализации этих побуждений, одолевается Рэмбо за счет фантазий, которыми служат аффект-идеи «благородной миссии» или «профессиональной романтики».
Такие типы, как Рэмбо испытывают трудности в адаптации в условиях рутинной деятельности, переживают скуку в обыденности. Они стремятся оказаться в экстремальной обстановке очага ЧС, важнейшими характеристиками которой является «близкое по духу окружение» и наличие правил игры, прежде всего «отвечать добром на зло», «не отступать перед угрозой при выполнении благородной миссии».
Поэтому Рэмбо всегда добровольцы. И именно таких можно и нужно в первую очередь готовить в духе «защита слабых и внутреннее личное добродушие к миру наша задача». Статус ЧС в нашем рассмотрении ожидается чаще всего не физического плана, а психического, как ситуация личного серьезного выбора или оказания поддержки жертве какого-то события или негативной коммуникации, а также ситуация необходимости убеждать в своей правоте нейтрально или враждебно настроенные группы и отдельные личности.
Именно поэтому, мы должны использовать (подвергая их коррекции) такие качества данных личностей, как склонность к самоограничению, безотказность, совестливость, альтруистичность. Объективный ход событий в ЧС подвергает сильнейшей перегрузке Эго, сталкивая фантазии с суровой реальностью, поэтому нередка тяга к химическим адаптогенам, высокий риск психосоматических расстройств, что для нас абсолютно нежелательно и должно компенсироваться за счет обученности саморегуляционным и вышеуказанным теологическим практикам.
В этом же русле, выгодном нам, для терапии неврозов и расстройств, деградации личности, считается эффективным направленность на поощрение идеализированного эго-образа спасателя, как «благородного и мужественного альтруиста» (а в рамках теологической концепции необходимости развития альтруизма попадание и совпадение вообще 100%). Следует учитывать, что аффект-идеи «миссии» и «корпорации» могут приобрести при перегрузках черты глубинного невротизма и могут служить выражением раскола между идеализированным инфляцированным эго-образом и реальным эго-образом (агрессивные побуждения).
Поэтому необходимо поддерживать определенный уровень реализма в мировосприятии и при этом способствовать некоторой идеализации его самооценки, что в рамках «Игры» как раз очень удобно «ты принадлежишь к сообществу Безопасности, но до совершенства нам еще развиваться и развиваться».
Недерективно выраженное признание мастерства, косвенные указания на удачное выполнение задания, случайное восхищение личным достоинством все виды недерективного психотерапевтического воздействия способствуют поддержке идеализированного (не-невротизированного) эго образа нашего участника-волонтера.
Кроме этого, чтобы предотвратить психологическое «выгорание», нам необходимо отграничивать чрезмерное страдание людей в сознании волонтера от его «миссии» и как раз опять же теологическая модель мировоззрения позволяет помогать и утешать, выработав защитный механизм понимания того, что и смерть и увечье и спасение и опоздание помощи проявление скрытого управления Создателя и долгое серьезное сожаление, самоосуждение уже нарушение Высших законов.
Равноценно и параллельно с этим в виде поддерживающей терапии служит участие в жизни самой организации и различных мероприятиях, тренингах, выездах.